Герцогиня д'Этамп
9 Aug 2014 09:04 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
yuri4z5lf Я давно хотел посмотреть Францию, никогда раньше в ней не был. После нескольких дней в Париже я понял, что если я оттуда немедленно не уеду, я там так и останусь на всю жизнь. Поэтому я сел на вокзале Аустерлиц в пригородный поезд, и через час вышел на платформе красивого городка Этамп. Просто так, по наитию.
Прошёлся по городку, осмотрел снаружи несколько старинных замков и соборов - на это потребовалось всего полчаса. Более детальный осмотр отложил на следующий день. Увидел на главной улице ресторан и отель "Золотой лев". Под вывеской была надпись, в том числе на английском, что в XVI веке здесь был трактир с тем же названием, и он упомянут Проспером Мериме в "Хрониках времён Карла IX".
Сначала всё было прекрасно. Хозяин ресторана и гостиницы встретил меня очень любезно, вся обслуга была предупредительна, и к тому же говорила по-английски, ужин был выше всяких похвал, гостиничный номер на втором этаже был небольшой, но очень уютный. Я лёг спать, и быстро уснул.
Среди ночи меня разбудили грубые голоса и громкий стук в дверь. Я проснулся, протянул руку, чтобы зажечь ночник на тумбочке у изголовья, но никакого ночника там не было! Рука наткнулась на свечу. Откуда она взялась? Я нашарил в кармане своих висящих на стуле брюк зажигалку, зажёг свечу и осмотрелся. Как я сюда попал? Мрачная каморка с грязным потолком. Держа в руке свечу, я отодвинул засов и открыл дверь. Какие-то бородатые морды, и впереди всех с трудом узнаваемый хозяин гостиницы, в грязном фартуке и тоже с бородой. Вчера такой вежливый, он по-хамски оттолкнул меня, зашёл в мой номер, и стал что-то орать по-французски. Я пытался говорить с ним по-английски, но он меня явно не понимал, и орал всё громче. Наконец я понял, что я должен либо заплатить ему какие-то деньги, либо выметаться из гостиницы. Я достал свою кредитную карточку, но он только ошалело посмотрел на неё, и продолжал орать. У меня мелькнула отчётливая мысль, что я чудесным образом попал куда-то в средневековье.
Я быстро собрал свою сумку, вышел на улицу и не узнал её. Тёмная, грязная, полная каких-то людей в средневековой одежде, некоторые с факелами. Телеги с бедным скарбом, на них женщины и дети. Я не знаю французского, но в английском много французских слов, и я понял, что это беженцы из Парижа, гугеноты, что там в ночь на святого Варфоломея началась и до сих пор продолжается страшная резня. Католики убивают гугенотов, и они бегут сюда в Этамп под защиту влиятельной герцогини д'Этамп, которая покровительствует гугенотам. Видимо, бежавшие из Парижа богатые гугеноты с тугими кошельками уговорили хозяина трактира "Золотой лев" выгнать меня на улицу. Действительно, что ему моя кредитная карточка, когда он за ночлег в моей комнатушке может выручить целое состояние?!
Вдруг кто-то почтительно тронул меня за локоть, и сказал у самого моего уха: "Monsieur, son Altesse duchesse d'Etampes vous invite à profiter de son hospitalité et son accueil au château". Из этой длинной фразы я понял только, что герцогиня д'Этамп приглашает меня в свой замок. Я с радостью согласился, и пошёл вслед за незнакомцем. Он был невысокий, но плотный, в плаще с капюшоном, скрывавшим лицо. В левой руке он нёс горящий факел, а в правой - длинную обнажённую шпагу. Когда мы завернули за угол, от нас метнулись и исчезли в темноте две тени. "Maraudeurs", - сказал незнакомец. Понятно, что толпы мародёров из Парижа и окрестных городков нахлынули в Этамп, привлечённые лёгкой добычей.
У входа в замок герцогини стояли два рослых кирасира с мушкетами. Мой незнакомец сказал им что-то, и они отступили, освобождая нам путь. Мы прошли через анфиладу комнат в зал, где горели свечи, и было очень жарко. Несмотря на августовскую жару, в нём топился камин, и около него в глубоком кресле сидела старушка. Сопровождавший меня незнакомец молча поклонился ей, и пятясь вышел из зала.
Это было так ужасно, что я стал оглядываться вокруг в поисках путей для побега. Увидел приоткрытую дверь, выбежал через неё в какой-то тёмный коридор, и быстро пошёл по нему, держась за стену. Я слышал, как герцогиня звала своих слуг, и через некоторое время сзади раздался шум погони. Я заскочил в первую попавшуюся комнату, и закрыл за собой толстую дубовую дверь на тяжёлый железный засов. Когда в дверь стали ломиться, я заметался в поисках второго выхода... и проснулся!
Я лежал на кровати в своём номере гостиницы. Утреннее солнце светило прямо в комнату. Лёгкая сиреневая занавеска на открытом окне шевелилась от ветерка, и время от времени лучи солнца падали мне на лицо. В дверь кто-то тихонько стучал. Я крикнул: "Come in!" Дверь приоткрылась, показалось свежее улыбающееся личико горничной: "Oh, Monsieur dort encore? Je reviendrai plus tard!" И закрыла дверь. Я встал, умылся и спустился вниз к завтраку. Хозяин был гладко выбрит и сама любезность, но я не мог отделаться от страха и отвращения, пережитых во сне, и решил не задерживаться в Этампе. В конце концов, Франция большая, а я ещё нигде в ней не был.
Прошёлся по городку, осмотрел снаружи несколько старинных замков и соборов - на это потребовалось всего полчаса. Более детальный осмотр отложил на следующий день. Увидел на главной улице ресторан и отель "Золотой лев". Под вывеской была надпись, в том числе на английском, что в XVI веке здесь был трактир с тем же названием, и он упомянут Проспером Мериме в "Хрониках времён Карла IX".
Сначала всё было прекрасно. Хозяин ресторана и гостиницы встретил меня очень любезно, вся обслуга была предупредительна, и к тому же говорила по-английски, ужин был выше всяких похвал, гостиничный номер на втором этаже был небольшой, но очень уютный. Я лёг спать, и быстро уснул.
Среди ночи меня разбудили грубые голоса и громкий стук в дверь. Я проснулся, протянул руку, чтобы зажечь ночник на тумбочке у изголовья, но никакого ночника там не было! Рука наткнулась на свечу. Откуда она взялась? Я нашарил в кармане своих висящих на стуле брюк зажигалку, зажёг свечу и осмотрелся. Как я сюда попал? Мрачная каморка с грязным потолком. Держа в руке свечу, я отодвинул засов и открыл дверь. Какие-то бородатые морды, и впереди всех с трудом узнаваемый хозяин гостиницы, в грязном фартуке и тоже с бородой. Вчера такой вежливый, он по-хамски оттолкнул меня, зашёл в мой номер, и стал что-то орать по-французски. Я пытался говорить с ним по-английски, но он меня явно не понимал, и орал всё громче. Наконец я понял, что я должен либо заплатить ему какие-то деньги, либо выметаться из гостиницы. Я достал свою кредитную карточку, но он только ошалело посмотрел на неё, и продолжал орать. У меня мелькнула отчётливая мысль, что я чудесным образом попал куда-то в средневековье.
Я быстро собрал свою сумку, вышел на улицу и не узнал её. Тёмная, грязная, полная каких-то людей в средневековой одежде, некоторые с факелами. Телеги с бедным скарбом, на них женщины и дети. Я не знаю французского, но в английском много французских слов, и я понял, что это беженцы из Парижа, гугеноты, что там в ночь на святого Варфоломея началась и до сих пор продолжается страшная резня. Католики убивают гугенотов, и они бегут сюда в Этамп под защиту влиятельной герцогини д'Этамп, которая покровительствует гугенотам. Видимо, бежавшие из Парижа богатые гугеноты с тугими кошельками уговорили хозяина трактира "Золотой лев" выгнать меня на улицу. Действительно, что ему моя кредитная карточка, когда он за ночлег в моей комнатушке может выручить целое состояние?!
Вдруг кто-то почтительно тронул меня за локоть, и сказал у самого моего уха: "Monsieur, son Altesse duchesse d'Etampes vous invite à profiter de son hospitalité et son accueil au château". Из этой длинной фразы я понял только, что герцогиня д'Этамп приглашает меня в свой замок. Я с радостью согласился, и пошёл вслед за незнакомцем. Он был невысокий, но плотный, в плаще с капюшоном, скрывавшим лицо. В левой руке он нёс горящий факел, а в правой - длинную обнажённую шпагу. Когда мы завернули за угол, от нас метнулись и исчезли в темноте две тени. "Maraudeurs", - сказал незнакомец. Понятно, что толпы мародёров из Парижа и окрестных городков нахлынули в Этамп, привлечённые лёгкой добычей.
У входа в замок герцогини стояли два рослых кирасира с мушкетами. Мой незнакомец сказал им что-то, и они отступили, освобождая нам путь. Мы прошли через анфиладу комнат в зал, где горели свечи, и было очень жарко. Несмотря на августовскую жару, в нём топился камин, и около него в глубоком кресле сидела старушка. Сопровождавший меня незнакомец молча поклонился ей, и пятясь вышел из зала.
Это было так ужасно, что я стал оглядываться вокруг в поисках путей для побега. Увидел приоткрытую дверь, выбежал через неё в какой-то тёмный коридор, и быстро пошёл по нему, держась за стену. Я слышал, как герцогиня звала своих слуг, и через некоторое время сзади раздался шум погони. Я заскочил в первую попавшуюся комнату, и закрыл за собой толстую дубовую дверь на тяжёлый железный засов. Когда в дверь стали ломиться, я заметался в поисках второго выхода... и проснулся!
Я лежал на кровати в своём номере гостиницы. Утреннее солнце светило прямо в комнату. Лёгкая сиреневая занавеска на открытом окне шевелилась от ветерка, и время от времени лучи солнца падали мне на лицо. В дверь кто-то тихонько стучал. Я крикнул: "Come in!" Дверь приоткрылась, показалось свежее улыбающееся личико горничной: "Oh, Monsieur dort encore? Je reviendrai plus tard!" И закрыла дверь. Я встал, умылся и спустился вниз к завтраку. Хозяин был гладко выбрит и сама любезность, но я не мог отделаться от страха и отвращения, пережитых во сне, и решил не задерживаться в Этампе. В конце концов, Франция большая, а я ещё нигде в ней не был.
