![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
yuri4z5lf Михаил Жванецкий закончил школу в том же 1951 году, что и я. Он был круглым отличником, и "тянул на золотую медаль". Тянул, тянул - и сняли с медали. Еврей!
Я отличником не был, но до троек не опускался. И вдруг в аттестате зрелости три тройки! Причём все три - по языкам. По русскому языку, хотя я писал без ошибок. По украинскому, который я любил, и за все четыре года учёбы не получил ни одной четвёрки - только пятёрки. И по немецкому, хотя по нему можно было поставить любую оценку от двойки до пятерки, потому что у нас практически не было преподавателя (я об этом писал). Русский язык у нас преподавал директор школы, учительница украинского была классным руководителем, а вместо учительницы немецкого, как вы уже поняли, витал некий бесплотный дух. Короче говоря, все мои тройки появились в результате административного нажима на школу со стороны гороно. Государственная установка была такая - не допускать евреев к высшему образованию.
С этим испорченным аттестатом я ещё сдуру поехал поступать в институт, который находился в самом антисемитском углу нашей великой Родины, в Одесский Электротехнический Институт Связи (ОЭИС). Сначала их фильтр для евреев, видимо, дал прокол. Я написал без ошибок диктант и сдал на пятёрку математику. На физике (профилирущий предмет) система сработала. Я ответил без замечаний на все три вопроса билета, но преподаватель дал дополнительный вопрос, который дают только в случае сомнительных ответов по билету. Я эту задачку по электростатике помню до сих пор, как будто это было вчера. Он довольно коряво нарисовал на бумажке плоскую металлическую пластинку в виде полумесяца. В стороне от неё точечный заряд. Вопрос: какую работу нужно произвести для перемещения по пластинке второго точечного заряда из точки А в точку Б. Я сказал: "Никакой! В металлической пластинке всегда есть свободные заряды, и если их достаточно для компенсации поля внешнего заряда, то пластинка эквипотенциальна, и любое перемещение заряда в ней не требует затрат энергии!" Вполне школьный ответ. Он сказал "Неправильно!" Я спросил, в чём я неправ. Он ответил: "Могу объяснить, но снижу оценку на один балл!" Я сказал, что не нужно. Думаю: ну на четвёрку-то я в любом случае вытягиваю, значит суммарный балл будет проходным. А он ставит мне тройку! Я пытаюсь качать права, а он кричит "Следующий!" Так я и пролетел мимо этого института.
После дембеля я поехал поступать в Политехнический институт в сибирский город Томск, где антисемиты вымерзают на морозе. Нормально его закончил, и уже в процессе своей работы встречался со многими выпускниками ОЭИС. Вот тут я понял, что у меня есть ангел-хранитель, который когда-то закрыл мне дорогу в эту кузницу кадров. Все без исключения встреченные мной носители дипломов этого вуза по уровню знаний были не то что ниже плинтуса, но даже ниже пола. Я вообще заметил, что очень многие выпускники ведомственных вузов (связи, кинофикации, и даже атомного министерства) являются в лучшем случае хорошими ручкокрутителями и кнопконажимателями, а в базовых дисциплинах - ни в зуб ногой. Для подготовки таких специалистов вполне достаточно одно-двухгодичного колледжа.
Я отличником не был, но до троек не опускался. И вдруг в аттестате зрелости три тройки! Причём все три - по языкам. По русскому языку, хотя я писал без ошибок. По украинскому, который я любил, и за все четыре года учёбы не получил ни одной четвёрки - только пятёрки. И по немецкому, хотя по нему можно было поставить любую оценку от двойки до пятерки, потому что у нас практически не было преподавателя (я об этом писал). Русский язык у нас преподавал директор школы, учительница украинского была классным руководителем, а вместо учительницы немецкого, как вы уже поняли, витал некий бесплотный дух. Короче говоря, все мои тройки появились в результате административного нажима на школу со стороны гороно. Государственная установка была такая - не допускать евреев к высшему образованию.
С этим испорченным аттестатом я ещё сдуру поехал поступать в институт, который находился в самом антисемитском углу нашей великой Родины, в Одесский Электротехнический Институт Связи (ОЭИС). Сначала их фильтр для евреев, видимо, дал прокол. Я написал без ошибок диктант и сдал на пятёрку математику. На физике (профилирущий предмет) система сработала. Я ответил без замечаний на все три вопроса билета, но преподаватель дал дополнительный вопрос, который дают только в случае сомнительных ответов по билету. Я эту задачку по электростатике помню до сих пор, как будто это было вчера. Он довольно коряво нарисовал на бумажке плоскую металлическую пластинку в виде полумесяца. В стороне от неё точечный заряд. Вопрос: какую работу нужно произвести для перемещения по пластинке второго точечного заряда из точки А в точку Б. Я сказал: "Никакой! В металлической пластинке всегда есть свободные заряды, и если их достаточно для компенсации поля внешнего заряда, то пластинка эквипотенциальна, и любое перемещение заряда в ней не требует затрат энергии!" Вполне школьный ответ. Он сказал "Неправильно!" Я спросил, в чём я неправ. Он ответил: "Могу объяснить, но снижу оценку на один балл!" Я сказал, что не нужно. Думаю: ну на четвёрку-то я в любом случае вытягиваю, значит суммарный балл будет проходным. А он ставит мне тройку! Я пытаюсь качать права, а он кричит "Следующий!" Так я и пролетел мимо этого института.
После дембеля я поехал поступать в Политехнический институт в сибирский город Томск, где антисемиты вымерзают на морозе. Нормально его закончил, и уже в процессе своей работы встречался со многими выпускниками ОЭИС. Вот тут я понял, что у меня есть ангел-хранитель, который когда-то закрыл мне дорогу в эту кузницу кадров. Все без исключения встреченные мной носители дипломов этого вуза по уровню знаний были не то что ниже плинтуса, но даже ниже пола. Я вообще заметил, что очень многие выпускники ведомственных вузов (связи, кинофикации, и даже атомного министерства) являются в лучшем случае хорошими ручкокрутителями и кнопконажимателями, а в базовых дисциплинах - ни в зуб ногой. Для подготовки таких специалистов вполне достаточно одно-двухгодичного колледжа.
