![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Entry tags:
Аннушка и Руди
Я недавно вспоминал о своих бывших соседях Аннушке и Руди ז''ל. Эта ивритская аббревиатура читается как "зихроно левраха", и означает "благословенна память о них", потому что их обоих уже нет в живых. Но я не хочу вспоминать о них печальное, я напишу о них то хорошее и весёлое, что вспомню.
У Аннушки всегда было хорошее настроение, по крайней мере ко мне в гости она никогда не приходила печальной или подавленной. Появлялась с улыбкой, и с порога объявляла: "Я сегодня самая свободная женщина на свете!" Оказывается, Руди на целый день уехал по своим делам в Тель-Авив.
Руди был председателем местного общества вегетарианцев, и часто ездил по делам этого общества - сам за рулём своего автомобиля в 92 года! Но реакция у него была превосходная, зрение в полном порядке, а живости ума его можно было только позавидовать. У него в доме был крохотный кабинетик, где стоял однотумбовый письменный стол, и если Руди не был в отъезде или не возился в садике около дома, он сидел и писал письма другим апологетам вегетарианства. Я как-то раз спросил Аннушку, кому он пишет, и получил ответ вполне в её духе: "Леаколь еhудим баолям!" - всем евреям на свете. Я несколько раз предлагал Руди научить его работать на компьютере, но он не захотел. Не потому, что не освоил бы, а для писем ему это было не нужно. У него была хорошая картотека и отличная память, а писать письма, по его убеждению, нужно ручкой. Он был прав - письмо, написанное от руки, несёт человеческое тепло.
Зато Аннушка с удовольствием сидела со мной у компьютера. Тогда ещё не было Скайпа, и мы общались по электронной почте с её дочкой Эстер, живущей в Америке, в Калифорнии. Аннушка говорила (по-английски), я набирал на клавиатуре, Эстер отвечала. Присылала фотографии внуков. У неё их было тогда четыре, она их называла gang of four, один такой симпатичный негритёныш - одна из её дочерей была замужем занегром пардон, афроамериканцем.
Аннушка удивлялась тому, что я умею сносно читать и писать по-английски, а говорю плохо, долго ищу слова. Для неё разговорная речь - это просто, а грамотность, умение читать и писать - это признак культуры, результат работы над собой. Но надо сказать, что они с Руди читали и писали на всех тех языках, на которых говорили. У них дома и книги были на трёх языках: иврите, английском и немецком. Как-то раз я пришёл к ним домой в тот момент, когда они с соседом-доктором обсуждали по-немецки новую книгу какого-то современного немецкого писателя, о котором я никогда не слышал.
Для бывшего "совка" человек, читающий и говорящий хотя бы на одном иностранном языке - это человек образованный. А они после приезда в Израиль долгое время работали в кибуце, выращивали саженцы декоративных деревьев, потом после переезда в город работали в озеленительном отделе мэрии. Скверы и парки нашего района - их работа. Руди с очень малым числом помощников превратил в цветущий субтропический дендропарк территорию большого больничного комплекса "Барзилай" в Ашкелоне, целого городка со множеством корпусов и сквериков. В нашем представлении как-то плохо увязывается человек с лопатой и книги на трёх языках у него дома, а в столовой на стене хорошая копия картины Брейгеля-старшего.
Должен ещё сказать, что я всегда скептически относился к патриотам всех мастей. Это тоже реакция бывшего "совка" на отторжение квасного патриотизЬма. Помните? Patriotism is the last refuge of a scoundrel. Аннушка и Руди удивили меня тем, что в День Независимости Израиля, когда все вывешивают бело-голубые флаги на фасадах домов, они повесили небольшой флаг у себя во внутреннем дворике, где его никто не видел кроме них самих. Я не стал спрашивать, почему. Я понял. И ещё как-то раз я всердцах сказал что-то про израильскую бюрократию - намучился с какой-то справкой. Аннушка на это спокойно сказала: "Да, Израиль не самая лучшая страна, но это наша страна - зот арацейну". У меня тоже такое же ощущение.
У Аннушки всегда было хорошее настроение, по крайней мере ко мне в гости она никогда не приходила печальной или подавленной. Появлялась с улыбкой, и с порога объявляла: "Я сегодня самая свободная женщина на свете!" Оказывается, Руди на целый день уехал по своим делам в Тель-Авив.
Руди был председателем местного общества вегетарианцев, и часто ездил по делам этого общества - сам за рулём своего автомобиля в 92 года! Но реакция у него была превосходная, зрение в полном порядке, а живости ума его можно было только позавидовать. У него в доме был крохотный кабинетик, где стоял однотумбовый письменный стол, и если Руди не был в отъезде или не возился в садике около дома, он сидел и писал письма другим апологетам вегетарианства. Я как-то раз спросил Аннушку, кому он пишет, и получил ответ вполне в её духе: "Леаколь еhудим баолям!" - всем евреям на свете. Я несколько раз предлагал Руди научить его работать на компьютере, но он не захотел. Не потому, что не освоил бы, а для писем ему это было не нужно. У него была хорошая картотека и отличная память, а писать письма, по его убеждению, нужно ручкой. Он был прав - письмо, написанное от руки, несёт человеческое тепло.
Зато Аннушка с удовольствием сидела со мной у компьютера. Тогда ещё не было Скайпа, и мы общались по электронной почте с её дочкой Эстер, живущей в Америке, в Калифорнии. Аннушка говорила (по-английски), я набирал на клавиатуре, Эстер отвечала. Присылала фотографии внуков. У неё их было тогда четыре, она их называла gang of four, один такой симпатичный негритёныш - одна из её дочерей была замужем за
Аннушка удивлялась тому, что я умею сносно читать и писать по-английски, а говорю плохо, долго ищу слова. Для неё разговорная речь - это просто, а грамотность, умение читать и писать - это признак культуры, результат работы над собой. Но надо сказать, что они с Руди читали и писали на всех тех языках, на которых говорили. У них дома и книги были на трёх языках: иврите, английском и немецком. Как-то раз я пришёл к ним домой в тот момент, когда они с соседом-доктором обсуждали по-немецки новую книгу какого-то современного немецкого писателя, о котором я никогда не слышал.
Для бывшего "совка" человек, читающий и говорящий хотя бы на одном иностранном языке - это человек образованный. А они после приезда в Израиль долгое время работали в кибуце, выращивали саженцы декоративных деревьев, потом после переезда в город работали в озеленительном отделе мэрии. Скверы и парки нашего района - их работа. Руди с очень малым числом помощников превратил в цветущий субтропический дендропарк территорию большого больничного комплекса "Барзилай" в Ашкелоне, целого городка со множеством корпусов и сквериков. В нашем представлении как-то плохо увязывается человек с лопатой и книги на трёх языках у него дома, а в столовой на стене хорошая копия картины Брейгеля-старшего.
Должен ещё сказать, что я всегда скептически относился к патриотам всех мастей. Это тоже реакция бывшего "совка" на отторжение квасного патриотизЬма. Помните? Patriotism is the last refuge of a scoundrel. Аннушка и Руди удивили меня тем, что в День Независимости Израиля, когда все вывешивают бело-голубые флаги на фасадах домов, они повесили небольшой флаг у себя во внутреннем дворике, где его никто не видел кроме них самих. Я не стал спрашивать, почему. Я понял. И ещё как-то раз я всердцах сказал что-то про израильскую бюрократию - намучился с какой-то справкой. Аннушка на это спокойно сказала: "Да, Израиль не самая лучшая страна, но это наша страна - зот арацейну". У меня тоже такое же ощущение.