Были времена - водились зайцы в поле, И в большом количестве бегали на воле, Шлялись по гумнáм и прочим зеленям, Всю пейзанскую морковку делали ням-ням. Добрые пейзане страшно обозлились, Скинувшись на круг, ружжом вооружились, Наняли охотника - взяли на подряд, Он ружжо почистил, зарядил заряд. Старый был охотник, знал в охоте толк. Правда, видел плохо - заяц или волк? У окна позицию занял в кабаке, Ведь не то в деревне сам помрёшь в тоске. А в деревне этой, прям у кабака Тихо протекала местная река, И охотник видит: по пучине вод Проплывает с музыкой белый пароход. Все матросы - зайцы, капитан - Мазай, Он кричит охотнику: "Ваня, вылезай! Что ты там расселся в этом кабаке? Будешь нашим боцманом плавать по реке!" Вскинулся охотник от обидных слов, Выпалил спросонок сразу с двух стволов. Дедушке Мазаю отстрелил весло, Самого отдачей в угол унесло. Зайцы с перепугу все куда и кто, Лодка от картечи словно решето. Дед Мазай с охотником в кабаке сидят. Зайчики морковь пейзанскую едят. Со времён Некрасова много лет прошло, В речке той воды изрядно утекло. В кабаке открыли молодёжный клуб, Завоняло дымом из фабричных труб. Старого охотника вдарил паралич, Заменил Мазая дедушка Ильич, Ни пейзан, ни зайцев нет как таковых, Лишь один Ильич живее всех живых.